Да воздатся!

Родился и вырос я в таежной деревушке Монахова Свободка, на берегу реки Вангоу. Заболоченные луга, леса, чистейшие ключи, птицы, звери – вот что окружало меня с детских лет. И как-то даже в голову не приходило, что можно кинуть камень в безобидную пичужку или причинить боль бурундуку – нас учили чтить природу, относиться к ней бережно. Хотя всё население деревни жило охотой, рыбалкой, мы понимали: одно дело действовать в рамках установленных правил, и совсем другое – браконьерствовать,  наносить невосполнимый ущерб лесным и водным жителям.

Конечно, были и тогда  негодяи, не считавшиеся с законами. Помню, весной на окраине леса мы нашли застреленную олениху – она погибла вместе  с так и не родившимся в ее чреве потомством. Местный житель, таз по национальности, сказал тогда фразу, которую я поначалу не понял, но запомнил на всю жизнь: тайга отомстит подлецу.

Прошло много лет, я работал в Лазовском заповеднике, занимался изучением жизни и охраной хищников, в том числе тигров. И вот нашелся какой-то негодяй, повадившийся добывать этого редчайшего зверя петлями. Активно действовал он около года, мы уже разработали план, как изловить его, и тут браконьер то ли затаился, то ли покинул наши места…

Как-то в конце зимы в урочище Жуковском я тропил след крупного тигра. Сначала он вел меня по лесной дороге в верховья ключа, потом – по склону сопки и перешел в ложбину, где я его чуть было не потерял: снег перерыли кабаны в поисках кедровых шишек. Наконец, нашел, продвинулся еще немного и… И увидел свисающую с дерева на тонком прочном шнурке кабаргу, вернее, то, что от нее осталось. А осталось немного: одна голова. Тигр, значит, ее не трогал; уж он бы, коль ловушка не сработала, сумел утащить животное отсюда целиком и полакомиться им в укромном месте. А тело кабарги съели мелкие хищники и птицы.

Но где тогда петля, почему она не захлестнулась и не ослабила шнур с приманкой? Я осторожно стал разгребать снег, пытаясь докопаться до истины. И… Докопался. Под снегом лежали человеческие кости. Браконьер, видно, настраивая ловушку, хотел проверить качество ее работы и поймал сам себя. Смерть его была мучительна.

Не природа ли, говоря словами старого таза, отомстила ему?

Но даже если и так, то сама она не в состоянии защитить себя от всех врагов. Вот крайне грустная статистика: еще пятнадцать лет назад в Приморском крае насчитывалось около 300 амурских тигров, сегодня их осталось здесь не больше 60. В том же Лазовском районе в 1988 году их было 25, ныне – 4. И гибнут они в основном от рук браконьеров.

Василий ХРАМЦОВ,
Приморский край,
с. Лазо
Журнал “Охотник”