Как охотились весной наши деды

Юлий Юльевич Каммерер (1910-2004) – почётный член ВОО, известный охотничий литератор, многолетний автор журнала «Охотник» и «Российской охотничьей газеты». Это был охотник Божией милостью. Впервые взяв в руки ружьё в подростковом возрасте, Юлий Юльевич не расставался с ним до 2000 года. Немногие охотники могут похвастаться 77-летним охотничьим стажем! Лишь последние четыре года жизни ружьё окончательно уступило место ручке и бумаге.

Мне посчастливилось по приглашению самого Юлия Юльевича побывать у него дома и взять это небольшое интервью. Оно не потеряло своей актуальности и сегодня. Мы говорили и об истории и традициях весенней охоты.
Нападки на эту охоту не прекращаются из года в год, а потому то, что говорил тогда старейший охотник, важно нам и сейчас.

Но сначала немного из биографии Юлия Юльевича

Он родился в деревне Маурино под Наро­Фоминском Московской губернии. Охотиться начал с 13 лет. Мечтал стать геологом — влекла романтика «нехоженых дорог», но стал строителем-гидротехником. Во время Великой Отечественной войны был на фронте.
После войны 30 лет служил в советской армии военным строителем. Инженер-полковник в отставке. Почти столько же лет — на службе штатской.
На охоте и при всех поездках не расставался с блокнотом и ручкой. Много фотографировал. Писать начал давно, много публиковался в охотничьих изданиях.
Самой любимой для Юлия Юльевича была охота с подсадной уткой на селезней. О секретах этой охоты мы и говорили с ним в ту встречу.

— Юлий Юльевич, с чем связана ваша любовь именно к утиной охоте?

— В детстве я жил на берегу реки Цны. Наш дом стоял всего в нескольких метрах от берега. Охотничьи угодья находились в междуречьи Цны и Шьи. Эти реки текут параллельно друг другу и разрезают Мещеру, образуя непроходимые болота. Уток там было просто неимоверное количество. Помню как­то в августе стою у окна, вижу — летит кряковая, делает полукруг и в полутораста метрах от дома садится в болото. Беру ружьё, два патрона и через десять минут возвращаюсь с уткой и одним патроном.

— Большинство ваших охотничьих рассказов посвящены охоте в Мещере. Что это были за охоты?

— В основном я ездил в Коробовское военно-охотничье хозяйст­во. Как бы сейчас хотелось вернуться в те времена, хотя бы на пару дней! Уток было видимо-невидимо. Взять десяток за зарю не составляло труда даже без подсадной.
В первые годы у меня не было ни челна, ни подсадных. Тем не менее, добыча была солидной. Очень добычливыми были летне­осенние охоты «на присадах». Поясню.
Представьте себе бескрайние непроходимые мещерские болота — затопленный ольховый лес, где деревья растут из огромных кочек, возвышающихся на полметра над водой. Такие кочки образуют маленькие островки, а между ними — торфяная жижа.

Деревья очень высокие. Утке здесь трудно и сесть, и взлететь. Поэтому вся она скапливалась на присадочных озёрах — чистых плёсах внутри таких болот.
Пробираться к таким озёрам неимоверно трудно. Надо знать специа-льные тропы, особые маршруты, так как между деревьями и кочками — вода и довольно глубокая. Но уж если проберёшься — поохотишься на славу!
Один раз я охотился на озере Выдра. Если бы было достаточное количество патронов, взять 70-80 уток за зарю ничего не стоило. Уток в те времена там даже заготавливали, стреляли и на продажу отвозили в Егорьевск, Коломну и даже Москву.

— Какими были сроки весенней охоты в те времена?

— В довоенные годы весеннюю охоту открывали с прилёта дичи и на один месяц. Фиксированных дат не было. Всё определялось ходом весны и фенологическими явлениями.
Учитывали сообщения с мест егерей о прилёте птиц. Например, если весна ранняя, то издавалось распоряжение об открытии охоты, допустим, с 4 апреля. В этом случае закрытие охоты устанавливали 3 мая. Год от года сроки менялись, но общая продолжительность в один месяц сохранялась.

— Говорят, в те времена не было такого ажиотажа весенней охоты на гусей?

— Нет, не было. Гусей стреляли попутно, при охоте с подсадной уткой, и в очень небольших количествах.

— Это потому, что тогда гусей было меньше?

— Конечно, не меньше. Но в центральных районах России гусь не был популярным объектом охоты.
Не было опыта. Охота на гусей требует серьёзной подготовки — профилей, манков, маскировки. Большинство же охотников справедливо считали, что лучше селезень в ягдташе, чем гусь в небе.
Но вообще же специальной русской охоты весной на гусей никогда не было. Это явление новое.

— Чем ещё запомнились вам довоенные весенние охоты?

— До 1930 года было очень много тетеревов. Я сам наблюдал зимой сотенные стаи чернышей, а весной просто всё вокруг бурлило от их голосов. А потом, ещё до войны, численность тетерева упала. И на мой взгляд, основная причина этого — размножение лисицы в угодьях. До революции лисиц выбивали помещики со своими псовыми охотами. Как только помещиков не стало, ушли в прошлое и псовые охоты, резко выросла численность лисицы и, как следствие, так же резко уменьшилось поголовье тетеревов.

— Говорят, большие были тока. Ведь сейчас в Мещере токовища собирают чаще всего двух-трёх петухов, а иногда они вообще токуют поодиночке.

— Интересно, что несмотря на обилие тетерева, та же картина наблюдалась и тогда. Может быть, в этом — особенность токования тетерева в Мещерской низменности. Это для меня пока необъяснимо.

— Много ли было в те времена охотников? Влияет ли их количество на численность популяций птиц?

— Мне кажется, раньше охотников было больше, чем сейчас. Особенно в сельской местности. В деревнях, расположенных в Мещере, почти каждый мужчина был охотником. Очень многие держали подсадных уток. Вообще же все деревенские охотники были, прежде всего, утятниками. Эта охота была типично «деревен­ской».

— Какие породы подсадных вы использовали?

— В Мещере держали свою породу «мещерских» подсадных. А вы знаете, что мещерская низменность простирается на сотни километров, охватывая пять областей? Поэтому, возможно, мещерская порода подсадных произошла от смешения владимир-ских, рязанских, шатурских, иванов-ских и других уток. При этом из года в год охотники оставляли на племя лучших из лучших.

— Кроме умения обращаться с подсадными, были ли другие секреты в весенней утиной охоте?

— Конечно, всякая охота имеет свои особенности, и нужны особенные приёмы. Например, маскировка охотника. Отдельно хочу сказать о постановке шалашей.
Начну с примера. Как-то поехали на последние два дня охоты в Скнятинское охотхозяйство. Дело было уже в мае. Подсадные работают на славу. Селезней много, но они к ним не подлетают.
В чём дело? Осмотрелся. Вокруг красновато–жёлтый и серый тальник, ивняк. На этом фоне резко выделяются добротно сделанные из елового лапника шалаши. Может, они отпугивают селезней?
На следующий день я сделал себе в сторонке шалаш из ивовых прутьев. Он весь просвечивал. Стоял по колено в воде и не шевелился. В результате за зорьку взял шесть кряковых селезней, а остальные десять охотников, что были в зелёных шалашах, в общей сложности добыли на всех пять штук.
Вообще же на постройку шалаша надо не жалеть времени. В пойме, где нет строительного материала, каркас шалаша делают из веток и прутьев, маскируют сеном. Если вы всё же делаете шалаш из зелёного лапника, маскировка под цвет окружающей местности поверх него всё равно необходима. Я научился делать такие незаметные шалаши, что охотники подходили к ним вплотную и не замечали.

— Как определить, где лучше поставить шалаш?

— Здесь важна наблюдательность. Надо провести разведку и определить, куда на зо́рях чаще подсаживаются утки. Место не должно быть полностью открытым — шалаш надо ставить в куртинках зарослей травы, у кустов и деревьев.
Большое значение имеет и поведение охотника в шалаше. Я считаю, что если даже шалаш сильно просвечивает, это не так страшно. Главное — при посадке селезня вести себя тихо и не двигаться. После подсадки он первое время настораживается и с высоко поднятой головой определяет степень опасности. В этот момент надо замереть, и может быть даже не смотреть в его сторону.
Через минуту–другую он начинает подплывать, и если подсадная работает хорошо, — добыть его уже нетрудно. Я много фотографировал селезней из шалаша и знаю, что, будучи возбужденным, он не реагирует на щелчки фотоаппарата.
Однажды я сидел в шалаше с егерем, который задремал. Ноги у него на полметра высовывались из скрадка. Подсел селезень, на зов подсадной подплыл вплотную и плавал прямо у сапог егеря. Я делал снимки, а он и не думал улетать.

— Известно, что одни виды уток более осторожны, а другие — более доверчивы. Так ли это?

— Бесспорно, кряковый селезень — самый осторожный. Также осторожна и шилохвость. Довольно пуглив чирок­свистунок. Менее осторожные — чирок­трескунок и широконоска — любители мелководий.
Из других птиц самая осторожная — серая ворона. Она чаще, чем селезень, замечает охотника в шалаше и начинает тревожно кричать. Если же, пролетев над вашим укрытием, она ничего не заподозрит — значит, ваш шалаш действительно хорош.

— Как в те времена готовили подсадную утку к охоте?

Считается, что лучше её содержать так, чтобы она не только не видела, но и не слышала селезней. Некоторые даже рекомендуют содержать её в темноте.

— Очень важно заранее отсадить её от селезня. В остальном, по моему, нет необходимости. У моего знакомого егеря подсадные были отделены от селезней лишь сетчатой перегородкой так, что они даже могли «целоваться» с ними, а работали утки отлично.

— Говорят ещё, что спаривание с дикими селезнями ухудшает работу подсадной.

— По моим наблюдениям, это не так. После спаривания утка может работать даже с удвоенной энергией.
У меня был случай, когда моя утка первую зарю не работала вовсе. Егерь просил меня проследить, чтобы дикие селезни её не крыли. На другой день утка опять не работала, но вот подсел селезень, и спариванию я не смог помешать. После этого подсадную словно подменили — она завелась и работала отлично все оставшиеся зори.

— И последний вопрос, Юлий Юльевич. Время от времени раздаются голоса о запрете весенней охоты, особенно охоты с подсадной. Каково ваше мнение по этому вопросу?

— Весенняя охота — это наша чисто русская охота, имеющая многовековые традиции и не имеющая аналогов за рубежом. Нам надо её беречь. Попытки же полностью запретить весеннюю охоту у нас были. Её временно запрещали в конце 20-х годов, в 50-х, 60-х и 70-х годах. Но это никогда не приводило к заметному увеличению численности дичи к сезону летне­осенней охоты, а потому после каждой серии необоснованных запретов её вновь открывали. Думаю, что вновь повторять эти ошибки не следует.

Этот вывод корифея русской охоты актуален и сегодня. Ну а его советы, бесспорно, помогут читателям журнала грамотно охотиться весной.
Сергей ФОКИН