Байки про рыбалку – 1

Счастливо, не зная лишних хлопот, жил дед Евсей до семидесяти лет. Домик его стоял на берегу большого пруда, с кувшинками да камышом, и управившись по хозяйству, он садился в лодку, отправлялся удить карася. Ах, как же это умел делать дед Евсей! Рыбаков-то в селе немало, в иной день десятка полтора местных судьбу у воды пытают, но у них пяток рыбешек с ладошку уже удача. Дед Евсей таких вовсе не брал в садок, выпускал сразу же. А приносил своей Полине Егоровне «лапоточков» грамм по четыреста, никак не менее. На вопрос «Как живешь?», он всегда начинал говорить об уловах, обрывах, ибо рыбалка и была истинной его жизнью. Он же как в три года взял в руки удочку, так и не выпускал ее никогда.

Бывало, заезжали к деревенскому пруду люди издалека, а то и из самой столицы, и все первым делом спрашивали деда Евсея, считали за честь, если он находил время снасти им поправить, своего червя дать, да тесто своего замеса, да сопроводить на нужное место. В паре со знатным карасятником им всегда удача улыбалась, и надарили они за это деду столько удилищ, крючков да лесок, что тому в пору было свой магазин открывать.

И шло так всё ровно до семидесяти лет. А на юбилее вот что произошло. Подарил ему сын, – инженер, далеко и справно живет, – так вот, подарил ему, значит, Вася цветастую книгу на полтыщи страниц: энциклопедию рыболова. Дело это весной было. Через несколько дней после юбилея на пруду сошел лед и на мелководьях стали выплавлять первые круги просыпающиеся от спячки золотые да серебряные рыбины.

Но дед Евсей этого не видел. Он сидел за столом, положив перед собой толстую общую тетрадь, и читал энциклопедию, делая при этом нужные для себя записи. Выглядел он при этом расстроено, даже аппетит потерял, а обеспокоившейся жене признался: «Я не так, оказывается, жил, Полинушка. Не так! Вот смотри, что тут умные люди пишут: карась, оказывается, начинает клевать, когда температура воды будет плюс четырнадцать с половиной. Где наш градусник, кстати, а ну-ка, поищи»…

В другой раз он такое отчудил, что Егоровна даже испугалась за мужа. Нагрузил лодку землей, песком, галечником, так, что та почти по борта в воду села, поплыл к своему любимому месту и стал этот груз там ссыпать, глубину при этом промеряя.

– Ты что, Евсей? Не приболел ли?

– Отстань, темный человек! Откуда тебе знать, что оптимальная глубина для карася – метр десять?! А у меня тут было не поймешь что.

– Так все равно ловился же…

– Разве то ловля была? Погоди, всё по науке сделаю… Ты только мне в одном подмогни. В город когда собираешься поехать?

– Сегодня, мне в поликлинику после обеда.

– Вот и славно. Я тебе на листке запишу, название такое сложное… Корень вобовуки называется, не поясняют только, то ли в аптеке его спрашивать, то ли в овощных магазинах.

– Не слышала о таком.

– Так ясное дело. Он в Австралии растет, да и то в одном глухом месте.

– Это ж сколько стоить должен, – оробела жена.

– Один раз можно потратиться. Зато если его две недели настоять в оливковом масле, а то масло потом в тесто добавить…

Полина Егоровна вспомнила, сколько стоит оливковое масло, но только глаза прикрыла, ничего не сказала, чтоб мужа не расстраивать.

Как написано было в энциклопедии, удилище для ловли карася тоже подходило не всякое. Дед Евсей хоть и имел выбор, но сам пользовался гибкими ореховыми прутами – они его сызмальства не подводили, да и привык он к ним. Однако в книге о таких вообще и упоминаний не было! Принялся он разбирать старые подарки, то и дело сверяясь с картинками и описаниями, бурча при этом:

– Углепластик нужен… Фирма Бальзер, рукоять – дуплон, хрен его знает, что это, кольцо из минерало-керамики… Это ж надо! Ну карась, ну капризуля, кто б подумал…

Тут как раз в комнату жена вошла, он ей вопрос:

– Поля, как считаешь, изгиб этого хлыстика в верхней четверти или в верхней трети?

– А хлыстик – это что? – Она жалостливо взглянула на мужа и присела на краешек стула. – Евсей, я весь город обегала, никто нигде о вобовуке и не слышал. Раз, говорят, из Австралии, то надо туда и обращаться.

– Адрес взяла?

– Я таблеток тебе купила, ты бы выпил, Евсей, они успокоительные…

Шли дни. Местные уже ловили карася, заезжие гости прорваться и хотя бы поговорить с дедом Евсеем не могли, – он овладевал высокими энциклопедическими знаниями, измерял температуру воды, добивался нужных глубин путем досыпки-отсыпки грунта, написал авторам полюбившейся ему книги о неприятностях с поиском вобовуки и спрашивал, нельзя ли ее чем заменить, чесноком, к примеру, поскольку у него на чеснок брался отменный карась…

В первый раз за годы совместной жизни Полина Егоровна купила у мальчишек дюжину рыбешек – уж больно жарёхи захотелось. Дед Евсей карасиков тех тоже ел, но глаза его при этом были задумчивые-задумчивые. С утра он осваивал мудреный узел, которым надо завязывать крючок, пальцы исколол, а никак не получалось. Старым-то способом крючок тоже надежно вязался, не было такого, чтоб подвел он рыбака, но уж если всё делать по науке…

В десятых числах июня подъехал к дому Евсея очередной посетитель. Дед не хотел было его принимать, он как раз читал главу о преимуществах японской лески над немецкой в ходе ловли карася, но гость сказал:

– Вы мне письмо присылали, о вобовуке. Спрашивали, можно ли ее чесноком заменить. Скажите, а что такое чеснок? И вообще, покажите, как и на что вы тут ловите. Я собираю сейчас книгу по истории рыбалки…

– Да стыдновато мне как-то, показывать-то. У меня удилища из лещины, и леска клинская, и поплавок перьевой, а не этот, который вы хвалите…

– Кралуссо, – кивнул писатель. – Ну так что, свозите меня на пруд?

Уже заякорившись с краю камышей, дед Евсей стал возиться со своими допотопными, но уловистыми удочками и услышал от писателя:

– Будьте добры, оборудуйте и мои, я, знаете ли, теоретик, а сам лет десять уже не рыбачил, боюсь, и забросить не смогу, запутаю леску в камыше…

– А как же Балзер, дуплон, вобовука? – спросил дед.

– Ну, эти знания я черпаю из литературы…

И тут Евсея прорвало:

– Черпало! Я из-за тебя нонешнюю весну из жизни своей вычеркнул! Потопить тебя прямо сейчас или заставить энциклопедию по одной странице глотать?! Ах ты…

Выплеснув накопившиеся эмоции, дед Евсей внимания на притихшего гостя больше не обращал, повернулся к нему спиной, таскал одного за другим прекрасных карасей и проговаривал под нос:

– Да чтоб я… Да хоть одну книжку… Да хоть один совет… Четырнадцать с половиной… Ах ты вобовука чертов…

Карась в этот день клевал отменно. Видно, соскучился по руке мастера.