Охота на овсах на медведя

В принципе, охота на овсах мало чем отличается от охоты на кабана «на потравах», только вместо следов выхода кабанов следует искать следы медведя, и картошку медведь не копает. Да и вышка – засидка на медвежьей охоте гордо именуется лабазом.
Правда, между кабаном и медведем есть существенная разница. Как говорят опытные охотники: медведь ходит на поля, засаженные человеком, воровать, а кабан – грабить.

Отсюда и разница в их поведении при подходе к кормовому полю. Медведь подходит к полю всегда тихо и появляется неожиданно для охотника. Он может долгое время лежать в опушке и внимательно слушать посторонние звуки и подозрительные запахи, прежде чем появиться на овсе. Кабанье же стадо, напротив, прёт, как банда хулиганов, треща сучьями, громко и непрерывно визжа и хрюкая.

Подход медведя можно услышать только издалека, когда зверь ломает сухие деревья в глубине леса. Но я бы не слишком радовался этим звукам. Обычно это означает, что зверь вычислил охотника (или его предшественника, ранее охотившегося с этого лабаза) и пытается напугать, прогнать его. Конечно, он может пугать и конкурентов, но на моей практике, медведь, громко обозначивший себя, на поле не выходил.

Однако хватит. Всё это предисловие только предлог для того, чтобы рассказать о моей последней (крайней), богатой переживаниями, охоте на медведя на овсах.
По приезде в деревню, мой друг и всегдашний спутник в охоте на зверя Алексей сообщил, что хороший медведь повадился на моё прошлогоднее поле, и выход у него возле старого лабаза.

Это хорошо, – не надо строить новый. Хорошо-то, хорошо, но ходит медведь нерегулярно, не каждый вечер. Значит, остаётся рассчитывать на везенье, или набраться терпения и брать количеством выходов.

В первый же вечер я на лабазе. Погода идеальная – тихий, безветренный, тёплый вечерок. Видно, как по зеркальной глади, расположенного рядом озера, скользят, оставляя длинные усы на воде, бобры, а над поверхностью воды чертят утки – идиллия!

Вот только присутствия зверя не чувствуется. Знаете, когда медведь идёт, его хоть и не слышишь, но присутствие его ощущается. Голоса, даже самых мелких пичужек, становятся тревожными, и в самом воздухе повисает напряжённость.
Я не шучу, у меня это чувство напряжения всегда возникает перед выходом медведя. А сегодня, я уверен, зверя нет даже в ближнем лесу. Ладно, придем завтра.

Назавтра я снова здесь, и уже в который раз оглядываю опушку. Хотя выходная тропа всего в сорока шагах от лабаза, понимаю, что заметить зверя будет не просто. То ли погода благоприятствовала, то ли земля здесь хорошая, из-за чего овёс и вымахал по пояс человеку и, скорее всего, даже приличный медведь в нём скроется совершенно. А ещё и лабаз невысокий.

Тем не менее, я увидел выход медведя. Как всегда, напряженность создала наступившая вдруг тишина в лесу. Нет, птички в лесу тревожно не застрекотали, но я почувствовал, что зверь близко. Скажу честно, пару раз я слышал подозрительный треск в чаще леса, но такое частенько бывает и не обязательно означает ход именно медведя. Однако сейчас я точно чувствовал, и был уверен, что медведь, где-то рядом.

Наконец, бросив взгляд в сторону выхода, вижу на опушке длинное черное бревно, которого раньше не было. Медленно тянусь за карабином, поднимаю его, но бревно уже пропало.

Все ясно, медведь зашел в овёс и скрылся в нем. Ну, и что дальше делать? Неожиданно, из овса появляется голова медведя, и внимательно оглядевшись вокруг, зверь снова исчезает. Навожу прицел в это место и жду. Видно плохо, поскольку для ночного прицела время самое неудачное. Еще недостаточно стемнело, чтобы снять крышку с «ночника», но уже натягивают сумерки.
Голова медведя поднимается снова и, обозрев окрестности пару-тройку секунд, ныряет в овес. Кроме головы видно шею и часть груди. Решаю стрелять в грудь, как только медведь снова высунется.

Готов. Жду. При следующем появлении цели быстро навожу как можно ниже, но так, чтобы не стрелять через овёс, и бью. Короткий рык, шевеление в овсе, и через секунду мелькание силуэта, пропадающего из вида на опушке.
Плохо, зверь зашёл в лес. Однако ещё через десяток секунд начинаю понимать, что все ещё хуже, чем казалось. Из леса раздается мощный рев и треск ломающихся кустов. Причем, треск и рев раздаются из двух разных мест. Два медведя и оба ранены? Чушь. Просто два медведя? Тогда зачем орет второй? Медведица и медвежонок? Но, не мог я перепутать и стрельнуть по медвежонку, а маленький медведь не может реветь так мощно.

Рёв затихает, а ко мне приближается Лёша, ждавший в машине и пришедший на звук выстрела. Вопросительно смотрит на меня, но тут жуткий рёв раздается вновь, и приятель в два прыжка оказывается у меня на лабазе. Треск и рёв продолжаются. «Лёшка, валим отсюда, а то стемнеет, и нам не уйти» – шепчу я.
Лёша поворачивает ко мне серьезное лицо и вдруг заявляет: – «Похоже, мы и так не уйдем».

Вот это ситуация! Тем не менее, уходить нужно сейчас, пока не стемнело. Хуже всего то, что звуки прекратились, и мы не знаем, где медведь. То ли дошел, то ли стоит под лабазом (за кустами ничего не видно) и ждёт, когда мы спустимся.
Ну, пошли. Пока Лёша спускается, я сверху прикрываю стволом пару метров, видимого у него за спиной пространства. Спускаюсь я – прикрывает он. Так, защищая друг друга, доходим до машины.

Оказавшись в безопасности, начинаем рассуждать. Наверняка, мне показалось, что шумели и рычали два медведя – это один, а звук просто разносился, когда он вертелся на месте. Так бывает на глухарином току. Петух вертится на ветке и кажется, что он поет в разных местах. А сейчас, раз зверь затих – значит дошел, и утром мы его найдем.

Успокоив друг друга, едем на базу. Утром, мы вчетвером на месте стрела, и с нами лохматая дворняга по кличке Кузя, славящаяся своим бесстрашием. Крови много на овсе и на деревьях, и собака, взяв след, уверенно скрывается в лесу.
И тут же из леса снова раздается знакомый рёв и треск деревьев. К рычанию присоединяется лай собаки, а треск удаляется.
Мы замираем, опешив. Выходит, подранок жив и почему-то не ушёл. И как его теперь преследовать? Стоим, не зная, что предпринять. Треск удалился, но собака-то лает на месте. Значит, подранок не ушел?

Делать нечего, идем на лай и натыкаемся на уже остывшего зверя. Это солидных размеров самец с темно-коричневой, почти черной шерстью. А кто же вчера и сегодня пугал нас рычаньем?
Ответ дают следы. Более крупный медведь уже успел прикопать следы крови стрелянного и частично присыпал его ветками. Не знаю, чего он рычал вчера, но сегодня он явно отгонял нас от добычи, которую уже считал своей.

Долго еще не можем успокоиться, представляя, как бы мы сунулись в лес, где рычал, предполагаемый подранок, без собаки. Но, теперь всё хорошо кончилось, и мы можем отправляться в тайгу за глухарём и на реку за утками.
Сергей ЛОСЕВ