В принципе, охота на овсах мало чем отличается от охоты на кабана «на потравах», только вместо следов выхода кабанов следует искать следы медведя, и картошку медведь не копает. Да и вышка – засидка на медвежьей охоте гордо именуется лабазом.
Правда, между кабаном и медведем есть существенная разница. Как говорят опытные охотники: медведь ходит на поля, засаженные человеком, воровать, а кабан – грабить.
Отсюда и разница в их поведении при подходе к кормовому полю. Медведь подходит к полю всегда тихо и появляется неожиданно для охотника. Он может долгое время лежать в опушке и внимательно слушать посторонние звуки и подозрительные запахи, прежде чем появиться на овсе. Кабанье же стадо, напротив, прёт, как банда хулиганов, треща сучьями, громко и непрерывно визжа и хрюкая.
Подход медведя можно услышать только издалека, когда зверь ломает сухие деревья в глубине леса. Но я бы не слишком радовался этим звукам. Обычно это означает, что зверь вычислил охотника (или его предшественника, ранее охотившегося с этого лабаза) и пытается напугать, прогнать его. Конечно, он может пугать и конкурентов, но на моей практике, медведь, громко обозначивший себя, на поле не выходил.
Однако хватит. Всё это предисловие только предлог для того, чтобы рассказать о моей последней (крайней), богатой переживаниями, охоте на медведя на овсах.
По приезде в деревню, мой друг и всегдашний спутник в охоте на зверя Алексей сообщил, что хороший медведь повадился на моё прошлогоднее поле, и выход у него возле старого лабаза.
Это хорошо, – не надо строить новый. Хорошо-то, хорошо, но ходит медведь нерегулярно, не каждый вечер. Значит, остаётся рассчитывать на везенье, или набраться терпения и брать количеством выходов.
В первый же вечер я на лабазе. Погода идеальная – тихий, безветренный, тёплый вечерок. Видно, как по зеркальной глади, расположенного рядом озера, скользят, оставляя длинные усы на воде, бобры, а над поверхностью воды чертят утки – идиллия!
Вот только присутствия зверя не чувствуется. Знаете, когда медведь идёт, его хоть и не слышишь, но присутствие его ощущается. Голоса, даже самых мелких пичужек, становятся тревожными, и в самом воздухе повисает напряжённость.
Я не шучу, у меня это чувство напряжения всегда возникает перед выходом медведя. А сегодня, я уверен, зверя нет даже в ближнем лесу. Ладно, придем завтра.
Назавтра я снова здесь, и уже в который раз оглядываю опушку. Хотя выходная тропа всего в сорока шагах от лабаза, понимаю, что заметить зверя будет не просто. То ли погода благоприятствовала, то ли земля здесь хорошая, из-за чего овёс и вымахал по пояс человеку и, скорее всего, даже приличный медведь в нём скроется совершенно. А ещё и лабаз невысокий.
Тем не менее, я увидел выход медведя. Как всегда, напряженность создала наступившая вдруг тишина в лесу. Нет, птички в лесу тревожно не застрекотали, но я почувствовал, что зверь близко. Скажу честно, пару раз я слышал подозрительный треск в чаще леса, но такое частенько бывает и не обязательно означает ход именно медведя. Однако сейчас я точно чувствовал, и был уверен, что медведь, где-то рядом.
Наконец, бросив взгляд в сторону выхода, вижу на опушке длинное черное бревно, которого раньше не было. Медленно тянусь за карабином, поднимаю его, но бревно уже пропало.
Все ясно, медведь зашел в овёс и скрылся в нем. Ну, и что дальше делать? Неожиданно, из овса появляется голова медведя, и внимательно оглядевшись вокруг, зверь снова исчезает. Навожу прицел в это место и жду. Видно плохо, поскольку для ночного прицела время самое неудачное. Еще недостаточно стемнело, чтобы снять крышку с «ночника», но уже натягивают сумерки.
Голова медведя поднимается снова и, обозрев окрестности пару-тройку секунд, ныряет в овес. Кроме головы видно шею и часть груди. Решаю стрелять в грудь, как только медведь снова высунется.
Готов. Жду. При следующем появлении цели быстро навожу как можно ниже, но так, чтобы не стрелять через овёс, и бью. Короткий рык, шевеление в овсе, и через секунду мелькание силуэта, пропадающего из вида на опушке.
Плохо, зверь зашёл в лес. Однако ещё через десяток секунд начинаю понимать, что все ещё хуже, чем казалось. Из леса раздается мощный рев и треск ломающихся кустов. Причем, треск и рев раздаются из двух разных мест. Два медведя и оба ранены? Чушь. Просто два медведя? Тогда зачем орет второй? Медведица и медвежонок? Но, не мог я перепутать и стрельнуть по медвежонку, а маленький медведь не может реветь так мощно.
Рёв затихает, а ко мне приближается Лёша, ждавший в машине и пришедший на звук выстрела. Вопросительно смотрит на меня, но тут жуткий рёв раздается вновь, и приятель в два прыжка оказывается у меня на лабазе. Треск и рёв продолжаются. «Лёшка, валим отсюда, а то стемнеет, и нам не уйти» – шепчу я.
Лёша поворачивает ко мне серьезное лицо и вдруг заявляет: – «Похоже, мы и так не уйдем».
Вот это ситуация! Тем не менее, уходить нужно сейчас, пока не стемнело. Хуже всего то, что звуки прекратились, и мы не знаем, где медведь. То ли дошел, то ли стоит под лабазом (за кустами ничего не видно) и ждёт, когда мы спустимся.
Ну, пошли. Пока Лёша спускается, я сверху прикрываю стволом пару метров, видимого у него за спиной пространства. Спускаюсь я – прикрывает он. Так, защищая друг друга, доходим до машины.
Оказавшись в безопасности, начинаем рассуждать. Наверняка, мне показалось, что шумели и рычали два медведя – это один, а звук просто разносился, когда он вертелся на месте. Так бывает на глухарином току. Петух вертится на ветке и кажется, что он поет в разных местах. А сейчас, раз зверь затих – значит дошел, и утром мы его найдем.
Успокоив друг друга, едем на базу. Утром, мы вчетвером на месте стрела, и с нами лохматая дворняга по кличке Кузя, славящаяся своим бесстрашием. Крови много на овсе и на деревьях, и собака, взяв след, уверенно скрывается в лесу.
И тут же из леса снова раздается знакомый рёв и треск деревьев. К рычанию присоединяется лай собаки, а треск удаляется.
Мы замираем, опешив. Выходит, подранок жив и почему-то не ушёл. И как его теперь преследовать? Стоим, не зная, что предпринять. Треск удалился, но собака-то лает на месте. Значит, подранок не ушел?
Делать нечего, идем на лай и натыкаемся на уже остывшего зверя. Это солидных размеров самец с темно-коричневой, почти черной шерстью. А кто же вчера и сегодня пугал нас рычаньем?
Ответ дают следы. Более крупный медведь уже успел прикопать следы крови стрелянного и частично присыпал его ветками. Не знаю, чего он рычал вчера, но сегодня он явно отгонял нас от добычи, которую уже считал своей.
![охота на овсах охота на медведя, охота на овсах, охота, медведь,](https://algoritmbezopasnosti.ru/wp-content/webpc-passthru.php?src=https://algoritmbezopasnosti.ru/wp-content/uploads/2016/02/IMG_2594na-ovsah-mini-797x598.jpg&nocache=1)
Долго еще не можем успокоиться, представляя, как бы мы сунулись в лес, где рычал, предполагаемый подранок, без собаки. Но, теперь всё хорошо кончилось, и мы можем отправляться в тайгу за глухарём и на реку за утками.
Сергей ЛОСЕВ