«У меня две страсти – кино и рыбалка»

Андрей РОСТОЦКИЙ:

«У меня две страсти – кино и рыбалка»

Такое признание он, заслуженный артист России, Почётный кинематографист России, лауреат премий Ленинского комсомола, КГБ СССР, МВД СССР, обладатель серебряной медали имени А. Довженко, сделал на льду Озернинского водохранилища в год, ставший последним для него. Через два месяца после нашей последней встречи Андрей трагически погиб при съёмках фильма.

…На шестой участок Озернинского водохранилища по последнему льду мы приехали втроём: Александр Радюкин, его сынишка Димка и я. Последние сотни метров пришлось ехать через раскисшее поле. По всему чувствовалось, что недели через полторы сюда уже не пробьёшься – весна брала своё. Да и сегодня осмелились прибыть только те, кто просто не может без рыбалки: поверх льда уже ходила вода.

Без рыбалки, естественно, не мог в этот весенний день обойтись наш давний приятель Сергей Гурц, командир полка. А рядом с ним стоял человек с очень узнаваемым лицом – то ли на водоёмах виделись, то ли на офицерских собраниях… Гурц улыбнулся, глядя на моё озадаченное лицо:

– Знакомьтесь: Андрей. Андрей Ростоцкий.

И всё стало на свои места. Ну конечно же, вот откуда я его знаю! Только что на голубом экране прошли «Дни Турбиных» по Булгакову, где Ростоцкий сыграл одну из главных ролей – Николку. А ещё он ведёт любимую миллионами телепрограмму «Мир рыболова». Так захотелось поговорить на эту тему, однако Андрей, будто чувствуя, что сейчас будет не до рыбалки, сказал:

– Тишины и покоя захотелось. У лунок, знаю, никому же придёт в голову глупые вопросы о творчестве задавать, отвлекать от кивков и поплавков. Тут люди серьёзные собираются…

Выглядеть несерьёзным в лице знаменитого человека не хотелось, и мы занялись тем делом, ради которого приехали на Озерну. Я сел на так называемую белую рыбу, но тем не менее выбрал место поближе к жерличнику Ростоцкому. Если о ролях и фильмах тому говорить неохота, то на злобу дня перекинуться парой фраз авось да удастся.

Почти сразу пошел активный клёв подлещика, густеры, плотвы. Рыба брала на прикормленных лунках как на «шевелёнку» мормышкой, так и на поплавочную снасть. Но через два часа клёв неожиданно прекратился. Небо враз почернело, поднявшийся порывистый ветер рвал с низкопроходящих туч жёсткую крупу. Затем небо чуть очистилось, поголубело, мягкий снежок повалил хлопьями, лунки заносило на глазах, а значит, сама природа подсказывала нам, что пришло время подкрепиться.

Как часто бывает на рыбалке, только уселись вокруг скатерти-самобранки, сработала жерлица, поставленная недалеко от берега. Пришлось прервать трапезу и мчаться в направлении трепыхавшегося на ветру красного флажка. Хозяином жерлицы был Андрей, но и остальные хотели, во-первых, присутствовать при улове первого хищника, а во-вторых, понаблюдать, насколько профессионально сделает это артист и телеведущий. И вот уже щука на льду…

То, что она предпочла именно снасть Ростоцкого, поначалу как-то никого не удивило: дело случая, удача человеку улыбнулась, а удача, как мы знаем, порою слепа. Но лишь только мы вернулись к застолью, опять «вспыхнул» флажок, и опять на одной из жерлиц Андрея. Когда же через полчаса Ростоцкий вытащил третью щуку, мы поняли, что являемся свидетелями демонстрации мастер-класса. Другими словами, массовкой, наблюдающей за игрой настоящего профессионала. В его адрес тотчас посыпались расспросы, просьбы показать поводок, малька, способ его крепления… На это Андрей отвечал с видимым удовольствием. И чуть позже, когда мы сидели рядом, – я у плотвиной лунки, а он наблюдая за жерлицами, Ростоцкий признался:

– Вот о рыбалке могу часами говорить. У меня ведь и отец ею увлекался…

Отец, Станислав Ростоцкий, родом был из рыбного края – города Рыбинска. Прошел военными дорогами от Вязьмы и Смоленска до Праги, потом поступил в институт кинематографии, учился у самого Г. Козинцева, снял такие известные фильмы, как «Дело было в Пенькове», «Доживём до понедельника», «На семи ветрах», «А зори здесь тихие»… Бамбук долго не признавал, пользовался обычными ореховыми удилищами с пробковыми поплавками. Своими руками мастерил жерлички, в ход шло всё: алюминиевые уголки для стоек, плотный пенопласт для катушек, пружина из военной фуражки для сторожка-сигнализатора. А ведь в то время уже в продаже были эти снасти в сборе, и выбор богатый. Но отец неоднократно говорил Андрею: уважающий себя рыболов, когда катушки вытачивает или блёсны паяет, уже духом рыбалки пропитывается. Но по большому счёту снасти – дело второе, не они в рыбалке главное…

– А что главное? – это я уже спросил у Андрея.

– По характеру водоёма – реки ли, озёра, пруда – понять, где пролегает русло, где мелководье, где глубина, конечно же, знать, какая рыба здесь водится, потом, надо правильно с приманками, насадками экспериментировать. Вот знаешь, почему у меня здесь клюёт, а остальные пока пустые? Малёк местный, из этого же водохранилища! А другие ребята, я знаю, в московских магазинах затоваривались, да брали еще всё, на что глаз лёг. Разве это серьёзно? Вот говорят, самый лучший живец на окуня – горчак. Однако это правило срабатывает лишь там, где горчак для хищника – не экзотика, а обыденный корм. «Полосатик», особенно крупный, крайне осторожен, в еде не экспериментирует. Иногда в зависимости от водоёмов даже червя берёт или только навозника, или только выползка…

Рассказал мне Андрей и о том, как ещё в детстве ухитрялся взрослых облавливать на пруду под Тарусой. Как карась клюёт, все мы знаем: выкладывает поплавок и затем тащит в сторону. И здесь мелкий карась поступал так же, а вот крупный, «лапоть», лишь градусов на двадцать наклонял перо и в таком положении обсасывал приманку – кусок хлеба. В то время как другие удильщики продолжали ждать, когда рыба поплавок утопит, Андрей подсекал и вываживал полукилограммовых красавцев.

Но на первом месте у него – ловля хищников жерлицами. И тут у него тоже были свои секреты. Как сейчас помню, рядом с нами сработала жерлица Саши Радюкина, тот вытащил щучку, глубоко заглотнувшую наживку, стал возиться с освобождением тройника.

– Зачем столько времени тратить? – развёл руками Андрей. – Я на этот случай держу под рукой готовые сменные поводки. Снимаю с жерлицы тот, который с рыбой, пристёгиваю карабином новый – и все дела! И пока без спешки вытаскивая тройник из пасти добычи, заново оборудованная жерлица уже может сработать – не раз такое было.

И ещё вот о чём поведал Ростоцкий. Часто такое происходит: схватила щука живца, флажок сработал, но катушка не крутится. Это значит, щука, пытаясь повернуть его так, чтоб сподручней было заглотить, накалывается на один из крючков тройника и запросто может выплюнуть приманку. Чтоб этого не происходило, Андрей чаще применял двойники. Сходов при этом становилось меньше, а по надёжности «фиксации» два крючка ничем не уступают трём.

– Жаль, – говорил тогда Андрей, – что никто из сценаристов не написал ещё такую роль, где бы герой не только бесстрашно с врагами сражался и на лошади скакал, но и мог бы продемонстрировать своё рыбацкое мастерство. Она бы для меня была. Я бы её так сыграл, что зрителя от экрана оторвать невозможно было бы. Лично для меня по страсти это однозначные вещи – работа в кино и рыбалка. Я ведь не только на съёмки по всей стране и миру езжу, я там обязательно и «леску мочу». Объездил все реки и озёра Подмосковья, брал судака на Валдае, сёмгу на Кольском полуострове, даже в Австралии экзотичные трофеи ловил… Жду такую роль. Всё ещё впереди. Думаю, появится, есть задумки…

Увы, они остались нереализованными. Андрей Ростоцкий погиб при работе над фильмом «Моя граница».

Владимир КУДРЯШОВ