Волчий дар

Прочёл недавно в прессе: оказывается, этой зимой в Якутии введён режим чрезвычайной ситуации из-за нашествия волков. Численность их в республике превысила 3,5 тысячи (что в семь раз выше нормы), только за прошлый год ими уничтожено более 300 табунных лошадей, 16 тысяч домашних оленей.

Страшен в лютости своей этот зверь. И конечно же, нельзя давать ему возможности безмерно плодиться, иначе жди беды… Но почему-то сейчас вспомнилась история, когда серые разбойники, пусть на короткое время, но обеспечили мясом население небольшой деревушки.

Зимой 1949 года я работал лесорубом. Строевого леса на нашей Псковщине росло много, планы по его заготовке были вроде бы щадящими, и лишь одно мешало справляться с ними: голодуха. Даже у меня, тогда девятнадцатилетнего парня, не хватало сил день-деньской работать пилой да топором, а ведь после войны основным контингентом леспромхозов были старики да мужики, битые войной.

В ту послевоенную пору не скажу, во сколько раз, но и у нас численность волков выросла. На подворьях собак не стало – переловили их серые разбойники. Домашний скот за околицу не выгоняли по той же причине. На работу и с работы (а это всегда затемно) лесорубы по одному не ходили – волки на отряды, пусть и маленькие, нападать не решались.

Но однажды мне выпало идти ранним утром, при звездах ещё, к лесосеке одному. Самодельный нож в кармане, топор за поясом – вот и всё оружие. Полпути преодолел, смотрю – прямо по курсу, на дороге, свара какая-то. Присмотрелся и ахнул: волки лося на моих глазах завалили. Они человека увидели, выстроились в ряд, своё внимание на меня переключили.

Что делать, бежать? Но тут я вспомнил слова нашего охотника дяди Васи Сигова. Волку, говорил он, нельзя спину показывать, нельзя даже виду подать, что ты боишься его. Дашь слабину – считай, пропал. И я схватил топор, вытащил нож, заорал уж не помню какие слова и пошёл на стаю. И четыре волка, уже готовые было к нападению, попятились, отбежали сначала метров на пятьдесят, а потом и вовсе исчезли в лесу.

Но вот куда исчезли – большой вопрос. Может, затаились среди деревьев, ждут моих дальнейших действий.

Стою я у туши огромного лося в растерянности, не знаю, как быть. Потом думаю, что ж время зря бесполезно терять, отрублю-ка я кус мяса, попробую домой его отнести. Получится – значит, повезло, а не получится – стало быть, судьба такая.

Стал рубить ногу – с криками, песнями, и всё по сторонам всматриваюсь: откуда атака последует? Отрубил ногу, волоком её домой потащил и на каждом шагу всё ждал, что придется с хищниками в бой вступать…

Повезло! Оставил мясо дома маме, бабушке и двум младшим братьям, и бегом к председателю местного колхоза. «Пётр Сергеевич, – говорю, – давайте лошадь, лось недалеко от деревни лежит, если его ещё волки не растащили»…

Дал мне председатель в помощь двух мужиков, телегу, поехали мы. И к большому удивлению, увидели, что волки после моего ухода хотели было приблизиться к своей жертве, но дошли до моих следов, покрутились там и чего-то, видно, испугались – ушли прочь. Так что лося привезли мы в деревню, порубили на куски, раздали жителям. Для всех нас это вправду великим счастьем было: что там мяса, мы даже хлеба в ту зиму не каждый день едали…

Николай ИЛЛАРИОНОВ
Псковская обл., пос. Заплюсье
Журнал “Охотник”