Охота на гурана (косулю). Услышано в зимовье.

Мой охотничий стаж 45 лет. Включаю в него и годы, когда, будучи мальчишкой, ездил в тайгу с дедом по матери, Павлом Ивановичем. Километрах в 40 от Читы у него было собственноручно сделанное зимовье. Обычно после ужина, приготовленного на «буржуйке», дед рассказывал разные охотничьи истории. Одну из них, особо запомнившуюся, я и попытаюсь воспроизвести.
Однажды Павел Иванович, встретив в тайге охотника, предложил ему вместе почаевничать у костра. Владимир (так звали незнакомца) охотно согласился. Когда он снял рукавицы, деду бросилось в глаза, что кисти его обеих рук густо испещрены глубокими шрамами.

– Это, Павел Иванович, память о сорок шестом годе. Проходил я в то время срочную в Песчанке, близ Читы. Время было, естественно, трудное. Возникали проблемы с питанием для личного состава. Чтобы солдатский рацион был лучше, командование решило создать из уроженцев Забайкалья, занимавшихся раньше охотой, небольшую бригаду для заготовки мяса диких животных.
Выдали нам кавалерийские карабины – укороченный вариант трёхлинейки. Всего в бригаде было пять человек. Получив накануне по скромному сухому пайку, мы ранним утром уходили в тайгу, каждый по своему маршруту. Тайга в тех краях – это в основном редколесье. Рельеф пересечённый: хребты, пади между ними (широкие долины), распадки. Снег ещё не выпадал. Пройти за день километров двадцать не составляло труда. Но чем дальше удаляешься от своего военного городка, тем сильнее изматываешься, особенно, если добудешь косулю, с тяжёлым вещмешком на спине. Но мужик я был крепкий, жилистый, да и верно говорят: своя ноша не тянет.
Однажды иду по склону хребта, а это наиболее выигрышный маршрут: обзор широкий. И вот вижу, в метрах в ста пятидесяти стоит здоровенный гуран (распространённое в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке название самцов косули – ред.). Кладу ствол карабина на сошки, стреляю. Гуран падает как подкошенный. Подхожу, прислоняю к дереву карабин и направляюсь к добыче. Вдруг гуран мгновенно вскакивает и, пригнув голову, выставив острые, как шило, рога, бросается на меня. Распорол бы мне живот как пить дать. Выручила сноровка: успел схватить его за рога. Началась борьба, поистине не на жизнь, а на смерть. Понимал: не удержу – запорет, такие случаи были. Пытаюсь повалить зверюгу, чтобы освободить одну руку и вытащить из-за голенища нож, но не могу его пересилить. А тут еще гуран, прогнувшись дугой, как классный акробат, стал копытцами задних ног скоблить по моим рукам. Поочерёдно: то по одной, то по другой. Кровища течёт, лоскуты кожи болтаются, но не отпускаю его, держу, жму к земле. В конце концов наловчился, повалил и сумел выхватить нож.
С месяц пролежал в госпитале. Молодой был, всё заросло, как на собаке. А рубцы на руках остались. Но это не страшно, говорят даже, они придают мне больше мужественности. А поединок тот я запомнил на всю жизнь. После того к любому, даже к лежачему замертво зверю, подхожу с ружьём наизготовку.

Вот одна из историй, услышанных в зимовье. И в заключение хочу обратиться к читателям журнала. У многих из вас наверняка был наставник по охоте, рассказы которого вам запомнились на всю жизнь. А кому-то и самому пришлось быть участником или свидетелем занимательных историй.
Напишите о них в «Охотник».

Автор: Владимир МИТИРЁВ
г. Чита
Журнал "Охотник"